Вокруг меня перегорают лампочки. Во всём офисе работают нормально, а вокруг меня - перегорают. Их меняют чаще, чем другие, раза в два - а всё равно.
А ещё у меня не живут... нет, не цветы, они-то как раз, наоборот, процветают. Причём даже тогда, когда не положено. Рождественник может процвести в июле, например. А не живут часы. Они сначала сходят с ума, видимо, пытаясь что-то мне объяснить - начинают спешить, час за часом, потом медленно отстают и умирают. Я всё равно не понимаю их. Представляю, что они думают, откидывая стрелки - ибо их вселенные уничтожаются моей бездарной глухотой. Так... Тик.. Вы не пробовали поговорить с часами? Да? Завидую. Наверное, у вас тонкие чуткие пальцы, и чуть раскосые глаза под густыми, перетекающими друг в друга бровями, и лёгкий лесной шаг. Я буду любоваться вами, но никогда не научусь - так. Тик.
Но, хорошо, временем я довольствуюсь в компьютере и чёрно-рыжих табло над поездами метро - а лампочки, как же лампочки?! Вот ещё одна перегорела. Тени - сквозь решётку вентилятора, листья укутывающего монитор хмеля, целлофан пакетика с мармеладом - делают клавиатуру кружевным шедевром. Но я вязну в этом паутинном великолепии - к полуночи пальцы устают, и липнут друг к другу, словно прикоснулись к сладкому молоку Оле-Лукойе.
Осень. Сумеречная, дождевой россыпью за окном проходящая осень. Лёгким лесным шагом. Так. Конечно, так.
А ещё у меня не живут... нет, не цветы, они-то как раз, наоборот, процветают. Причём даже тогда, когда не положено. Рождественник может процвести в июле, например. А не живут часы. Они сначала сходят с ума, видимо, пытаясь что-то мне объяснить - начинают спешить, час за часом, потом медленно отстают и умирают. Я всё равно не понимаю их. Представляю, что они думают, откидывая стрелки - ибо их вселенные уничтожаются моей бездарной глухотой. Так... Тик.. Вы не пробовали поговорить с часами? Да? Завидую. Наверное, у вас тонкие чуткие пальцы, и чуть раскосые глаза под густыми, перетекающими друг в друга бровями, и лёгкий лесной шаг. Я буду любоваться вами, но никогда не научусь - так. Тик.
Но, хорошо, временем я довольствуюсь в компьютере и чёрно-рыжих табло над поездами метро - а лампочки, как же лампочки?! Вот ещё одна перегорела. Тени - сквозь решётку вентилятора, листья укутывающего монитор хмеля, целлофан пакетика с мармеладом - делают клавиатуру кружевным шедевром. Но я вязну в этом паутинном великолепии - к полуночи пальцы устают, и липнут друг к другу, словно прикоснулись к сладкому молоку Оле-Лукойе.
Осень. Сумеречная, дождевой россыпью за окном проходящая осень. Лёгким лесным шагом. Так. Конечно, так.